Во вторник вечером по киевскому времени Джо Байден официально станет президентом США. В Белом доме состоится торжественная церемония инаугурации Байдена. Вспомнит ли во время торжественной речи Байден об Украине и чего ждать от украино-американских отношений, в эфире Апостроф Live на Апостроф TV рассказал эксперт-исследователь Северной Америки и Британских островов АЛЕКСАНДР КРАЕВ.

— Вот-вот состоится инаугурация новоизбранного президента США Джо Байдена. Важно то, что он скажет во время торжественной речи к американцам. Скажет ли он что-то об Украине во время инаугурации?

— В принципе, уже была информация о том, что наш МИД и Офис президента работают над тем, чтобы наши контакты в администрации Байдена, в его переходной команде сделали возможным упоминание Украины в речи.

Для Байдена во многом было бы логичным вспомнить об Украине. У него есть несколько информационных измерений, где Украина могла бы проскочить.

Во-первых, это контекст возвращения Америки, как глобального лидера демократий. В этом аспекте Украина для него — определенный кейс, где Америка отстаивает демократические ценности, поддерживает реформы и защищает гражданское общество, которое борется за свободу.

Во-вторых, для него Украина — это пример его предыдущих профессиональных достижений. Как мы знаем, он отвечал за это направление еще во времена Обамы.

И третий нарратив, если он не побоится его применить — это сдерживание Российской Федерации и сопротивление Российской Федерации. Если вдруг он захочет побыть эдаким ястребом в речи, то было бы логично вспомнить в этом аспекте Украину.

Соответственно у нас три причины, почему он может вспомнить Украину. Хотя бы одна из них может сыграть.

— Мы сделали что-то для того, чтобы во время инаугурации Байдена услышали об Украине? Достаточно ли у нас хорошие отношения между министерствами, есть ли у нас свои люди в Белом доме, чтобы донести нашу позицию, наше желание увидеться, пригласить президента? Что-то делается в этом направлении?

— До недавнего времени я считал, что в этом аспекте мы имеем потенциал. Затем поступила информация, что Офис президента привлекал частных лоббистов. Причем, по информации американцев, нечистых на руку лоббистов, чтобы продвигать интересы Украины за рубежом.

Вообще у нас в США едва ли не самое мощное посольство в плане обеспечения и профессионального опыта. Но мне кажется, что у нас, во-первых, нет понимания, как работает классическое дипломатическое представительство.

Во-вторых, у нас есть некоторое недопонимание между Офисом президента и органами исполнительной власти. Поэтому сейчас здесь есть определенные проблемы. К счастью, они стали публичными. Это стало предметом обсуждения среди экспертов, гражданского общества в целом и дипломатов, как отдельной его касты. Поэтому мне кажется, что эти проблемы будут решены.

Однако факт остается фактом. У нас есть определенные проблемы в плане понимания, как мы себя представляем в Америке, какие темы вокруг Украины есть в Америке, и как нам с ними работать. Даже информация о потенциальной смене посла Украины в Вашингтоне — хотя действующий даже два года еще не проработал — это показатель того, что мы или форсируем события, или не понимаем, по какой логике они происходят.

— Сколько у нас есть времени, чтобы исправить эти проблемы в коммуникации. Как быстро после инаугурации Байдена мы должны действовать, чтобы восстановить эти связи?

— Я надеюсь, что нас могут услышать органы исполнительной власти, поэтому для них я должен сказать: как можно быстрее. Но в принципе в этом контексте у нас есть минимум 100 дней. По моему мнению, это может быть почти половина 2021 года.

Сейчас администрация Байдена займется массовой вакцинацией, проблемами восстановления темпов экономического роста, проблемами урегулирования внутренних конфликтов. То есть это будет уход от агрессивного трампизма, урегулирование разделения общества и примирение общественных групп. Поэтому до тех пор действительно международная тематика будет не на повестке дня. У нас есть фора в несколько месяцев, пока мы сможем сами представить свое видение, идеи и стратегию отношений.

— Что для этого нам надо будет сделать? Нам надо еще раз громко их пригласить присоединиться к Крымской платформе, прислать им приглашение присоединиться к минскому процессу? На что стоит нажать?

— Здесь все гораздо сложнее. Нам надо показать институциональную синергию. Американцы любят сотрудничать в контексте низменных институциональных контактов. То есть скажем, на уровне генеральных прокуратур, отдельных министерств, экспертных кругов. Фактически в таком формате мы можем сотрудничать в наиболее широкой сфере наших взаимоотношений.

То есть это касается и сферы безопасности, и экономического сотрудничества, на котором наш Офис президента очень сильно настаивал. Это касается борьбы с коррупцией и поддержки реформ. Это, кстати, касается и расследований о американских санкциях, которые мы вроде как начинаем, а вроде и нет.

Нам нужно показать американцам, что мы готовы сотрудничать в широком спектре вопросов. Это первый аспект.

Второй важный аспект — нам надо отойти от некоего политического эгоизма. Сейчас я вижу, что большинство вопросов двустороннего сотрудничества, которые мы хотим поднимать в отношениях с американцами — это вопрос нашего интереса с помощью Америки. Нам надо сделать сотрудничество более привлекательным, взаимовыгодным и проработать стратегию, которая заинтересует прежде всего американцев.

Действительно, эти первые 100 дней мы должны потратить на разработку стратегии и дорожной карты. Взаимовыгодной, взаимоинтересной и наиболее широкой в контексте привлечения министерств, экспертов, органов исполнительной и законодательной власти, реформ и тому подобное.