Один из самых богатых людей в мире, американский миллиардер Билл Гейтс оказался под шквалом обвинений в связи с распространением нового коронавируса. Как уже сообщали «ФАКТЫ», одни подозревают всемирно известного филантропа в попытке нажиться на всеобщей вакцинации. Другие утверждают, что Гейтс спровоцировал пандемию COVID-19, чтобы убедить власти разных стран в необходимости внедрения тотального контроля над населением.

Билл Гейтс согласился ответить на вопросы французского издания Le Figaro. Причем он не стал уклоняться от неприятных для него тем. «ФАКТЫ» приводят ответы американского миллиардера, которые в полной мере отражают его позицию в вопросах того, что происходит сейчас в мире, а также дают определенный прогноз на будущее.

— В 2015 году я действительно выступил на конференции и предсказал пандемию, а также подробно описал в журнале New England Review of Medicine меры, которые должны были быть предприняты для того, чтобы к ней подготовиться. Идея состояла в том, чтобы, когда придет время, человечество было готово к быстрому наращиванию своих возможностей для тестирования и вовлечения в это дело индустрии, чтобы та могла быстро создать необходимые лекарства и терапию, а затем вакцину. Но в конечном счете сделано было очень мало. Два фонда — Wellcome Trust и Gates Foundation — а также ряд американских штатов пожертвовали небольшую сумму Коалиции за инновации в обеспечении готовности к эпидемиям (CEPI), инвестировавшей эти деньги в отдельные исследования по разработке вакцин, которые мы считаем очень перспективными не только для преодоления этой пандемии, но и для излечения других болезней. Но многое еще предстоит сделать…

— Сегодня мы терпим поражение в битве, затронувшей весь мир. Она несет много страданий и экономических потерь. В Фонде Билла и Мелинды Гейтс мы проводим различные экспертизы, которые помогают оценить платформу вакцин и то, как следует взаимодействовать с частным сектором, чтобы содействовать распознаванию среди сотен вакцин, находящихся в стадии разработки, именно тех, которые следует разрабатывать в больших масштабах… Абсолютно необходимо работать над методами лечения, которые намного проще ввести в действие, чем вакцины, потому что нет необходимости тестировать их в таком большом масштабе…

— Одни методы лечения, которые кажутся перспективными и находятся вверху списка, заканчиваются неудачей. Им на смену всегда находятся новые, еще более многообещающие, как, например, использование гипериммуноглобулина, извлекаемого из крови выздоровевших пациентов и затем вводимого больным. Но чтобы мир вернулся к нормальному состоянию, нам понадобятся либо чрезвычайно эффективные методы лечения, либо вакцина. Вакцина очень важна, потому что, вероятно, именно с ее помощью мы вернемся к нормальной жизни… Когда это может произойти? Мы не вернемся к нормальной жизни раньше, чем через один-два года. Мы можем выйти из этого первого этапа, внедрив систему, которая будет функционировать без риска возврата к экспоненциальной фазе прогрессирования, наблюдавшейся в начале эпидемии. С помощью систем тестирования и отслеживания мы сможем быстро определять очаги заражения и контролировать их. Но мы не вернемся к совершенно нормальной жизни, потому что люди будут очень обеспокоены возможностью заразиться и резко изменят свое поведение. Даже правительственные решения не вернут их на стадионы до тех пор, пока не будет доказано, что лечение или вакцина сделали риск смертельного исхода остаточным…

— Быть страной, где началась эпидемия, очень сложно. С определенного момента Китай стал использовать очень жесткие методы, чтобы остановить вирус, и теперь КНР больше не является источником распространения инфекции. Конечно, придет время для подведения итогов, но сегодня указывать пальцев на виновных — вовсе не конструктивный подход. Наша экономика стоит на месте, мир страдает, приоритетом должно стать сотрудничество. Этот вирус вызвал огромные разрушения в невероятных масштабах. Даже я, предвидевший пандемию такого типа, поражен масштабами ущерба…

— Наш с Мелиндой фонд служит для пожертвований, для спасения жизней, мы не зарабатываем на наших проектах. Я больше не бизнесмен в том смысле, что быть бизнесменом — значит, максимизировать свою прибыль. Я максимизирую количество спасенных или улучшенных жизней. С 2000 года мы и наши партнеры сократили число смертей от инфекционных заболеваний с 10 миллионов до 5 миллионов в год. Нашим критерием являются спасенные жизни. Я могу делать это, потому что трачу деньги, которые заработал в течение своей предпринимательской карьеры…

— Если вы можете помочь вылечить рак, я думаю, это будет восприниматься как доброе дело независимо от того, демократическое у вас правительство или нет. Китай вносит крупный вклад в медицину, пусть он и не достиг уровня США. Перед лицом болезней мы все находимся в одной лодке. Когда у меня последняя стадии рака, я не стану размышлять о том, что таблетки, которые я принимаю, поступают из страны, чья политическая система мне не нравится. Мы должны приветствовать тот факт, что мир все больше умнеет и что разные страны делятся информацией о коронавирусе друг с другом и в итоге совместно владеют ей. Потому что только так мы победим этот вирус.

Источник: fakty.ua