Печерский районный суд города Киева, 28 апреля, постановил снять арест с доменного имени интернет-издания «Апостроф», который был наложен по иску бывшего руководителя «Спецтехноэкспорта» Павла Барбула. Экс-чиновнику не понравилось, что интернет-издание «Апостроф» разместило официальный ответ САП по поводу расследования злоупотреблений, возможно, допущенных господином Барбулом, когда он еще руководил «Спецтехноэкспортом». В обеспечение исковых требований суд обязал интернет-провайдеров заблокировать доступ пользователей к интернет-изданию «Апостроф» и ряду других электронных СМИ. Теперь справедливость восторжествовала, арест снят, но «кейс Барбула» создает огромные риски для работы журналистов в будущем.

Напомним, что 18 февраля судья Печерского районного суда Татьяна Ильева приняла решение по иску бывшего главы «Спецтехноэкспорта» Павла Барбула, наложив арест на имущественные права интеллектуальной собственности доменных имен 12 изданий. В их числе оказались «Апостроф», «Главком», «Голос», «Антикор», From-ua и другие СМИ. Суд постановил блокировать их работу всем интернет-провайдерам и мобильным операторам на территории Украины. Эти издания в разное время разместили публикации, касающиеся злоупотреблений, возможно допущенных Павлом Барбулом, во время его работы руководителем госпредприятия «Спецтехноэкспорт» в 2014-2018 годах. Это предприятие занимается экспортом и импортом товаров и услуг военного и двойного назначения.

В частности, интернет-издание «Апостроф» заинтересовалось уголовным производством, которое вело Национальное антикоррупционное бюро, под процессуальным руководством САП. Его суть заключается в том, что в 2015 году, будучи директором «Спецтехноэкспорта», господин Барбул привлек к сопровождению одного из контрактов на поставку продукции военного назначения посредника — компанию-нерезидента. За такие услуги, на основании подписанных должностными лицами «Спецтехноэкспорта» актов выполнения работ и платежных поручений, со счета дочернего предприятия на счет иностранного агента, в течение 2015 года было перечислено $2,2 млн, что по тогдашнему курсу составляло около 55,5 млн грн. Деньги принадлежали госпредприятию «Завод 410 ГА». Однако посредник никаких работ не выполнил.

Все эти факты были отражены в ответе на официальный запрос, который «Апостроф» получил 8 декабря 2020 года из Офиса Генпрокурора. Однако Павел Барбул счел эти сведения конфиденциальными, после чего инициировал уголовное производство по ч.2 ст. 182 («нарушение неприкосновенности личной жизни»). В обеспечение этого уголовного производства, господин Барбул подал соответствующее заявление в Печерский райсуд города Киева, который и принял решение об аресте доменных имен.

Уже 10 марта следователь закрыл уголовное производство по ч.2 ст. 182, справедливо решив, что сбор журналистами информации из официальных источников о совершенном государственным чиновником правонарушении не может считаться вмешательством в его личную жизнь. Равно как и не может считаться конфиденциальной информацией официальный ответ государственного органа на соответствующий запрос. Более того, информация об этом деле изначально не являлась ни секретной, ни конфиденциальной. В марте 2019 года автор этих строк, который тогда сотрудничал с другим изданием, побывал на судебном заседании, на котором избиралась мера пресечения одному из фигурантов расследования НАБУ.Отчет об этом заседании был опубликован на следующий день и не вызвал возражений ни у одного из участников.

Тем не менее, доступ пользователей к сайту «Апостроф» был заблокирован, пока 28 апреля все тот же Печерский суд не постановил снять арест на имущественные права интеллектуальной собственности доменных имен всех попавших под «раздачу» изданий.

Битва выиграна. Справедливость и свобода слова в данном случае восторжествовала, но выиграна ли война? Увы, нет! Потому что «кейс Барбула» порождает громадное количество рисков для дальнейшей работы всех украинских журналистов.

Отметим, что Павел Барбул был готов сам снять арест с доменных имен сайтов, если редакции упомянутых изданий уберут вызвавшие недовольство материалы и принесут экс-чиновнику публичные извинения. Некоторые издания «дали слабину» и выполнили требования, тем самым добившись разблокировки. Каждую такую удачу Павел Барбул рекламировал на своей странице в Facebook, подавая это как торжество своего метода борьбы с «дезинформацией» и нерадивыми журналистами.

Издание «Апостроф» не пожелало идти на поводу у человека, подозреваемого в растрате десятков миллионов бюджетных средств во время войны. Извиняться нам не за что и правдивые материалы о расследовании финансовых злоупотреблений мы снимать не собираемся! Однако тот факт, что другие редакции поддались давлению позволяет буквально продавать этот «кейс». Теперь любой, кто захочет обелить свою репутацию, сможет обратиться к опыту Барбула и соорудить судебный иск для того, чтобы с его помощью шантажировать СМИ и попытаться зачистить информационное поле от неудобных публикаций.

Многие редакции в таких случаях не захотят втягиваться в судебные разбирательства и доказывать свою правоту. Хотя подобными исками подрывается основополагающий принцип работы СМИ, который заключается в открытом и публичном сборе информации. Речь даже не об ответах на официальные запросы. Речь о прецеденте, который позволяет назвать конфиденциальным ЛЮБОЕ официальное сообщение МВД, СБУ, САП или НАБУ о совершенном тем или иным лицом правонарушении. И будущим Павлам Барбулам в таких случаях куда легче рубить руки журналистам, чем защищать доброе имя перед правоохранителями, доказывая свою непричастность к коррупции. Проще запретить говорить об этом, заваливая суды подобными исками, арестовывая доменные имена, блокируя доступ к неугодным сайтам. Но это не борьба с дезинформацией. Это борьба со свободой слова.

Есть надежда, что «кейс Барбула» в будущем все же не получит своего распространения. Позицию сайта «Апостроф» поддержали в Верховной раде. Сейчас депутаты готовят законодательные изменения, которые сделают невозможными подобные аресты. Но когда будет принято это законодательство и сколько Барбулов попытаются расправиться с журналистами до этого времени – большой вопрос.