Нардеп Дмитрий Гурин выделяется среди других украинских парламентариев своей интересной биографией. Он родился в Хмельницкой области, детство провел в Донецкой области, а свою карьеру начал в России. После захвата россиянами Крыма он вернулся в Украину, где открыл собственное агентство диджитал-коммуникаций и рекламы. Затем был советником по коммуникациям в Министерстве здравоохранения. В 2019 году он прошел в парламент от партии «Слуга народа», одержав победу на мажоритарном округе в Киеве. После увольнения Дмитрия Разумкова с должности спикера Гурин присоединился к группе «Умная политика», а затем из нее вышел. В интервью «Апострофу» нардеп рассказал о своей жизни в России, об отношении к российской оппозиции, о русской культуре, о Дмитрии Разумкове, Виталии Кличко и о том, будут ли в ближайшее время в Украине выборы и о судьбе на них «Слуги народа» «. Также «Апостроф» узнал у нардепа, какую роль играет в назначении министров Андрей Ермак и нужен ли украинцам закон об однополых браках.

Я жил в России, которая не вела войну с Украиной

– Вы свою профессиональную карьеру начали в России. Сначала работали дизайнером в студии одиозного Артемия Лебедева затем в интернет-издании «Лента. ру». Почему вы выбрали именно Россию и именно эти проекты?

– Я жил в Мариуполе. Это был обрусенный город. В свои 20 лет мне было гораздо понятнее, как и почти всем там, поехать в Москву, чем в Киев. Поехать туда было престижнее, чем в столицу империи. Меня позвали туда на работу, и я уехал. Полтора года я работал в студии Артемия Лебедева, а затем, через несколько лет, в «Ленте.ру».

– Артемий Лебедев является правнуком русского писателя Алексея Толстого и сыном писательницы и телеведущей Татьяны Толстой. Он имперец, не признающий территориальную целостность Украины, неоднократно ездил на оккупированные территории Украины, в Запорожскую АЭС, находится под санкциями СНБО. Вы с ним тогда общались по работе, какое было у него тогда отношение к Украине?

— Тогда Лебедев принципиально не сотрудничал с российскими властями, с государством и всего того, что мы увидели от него после 2014 года, тогда не проявлялось. Он не выглядел имперцем, он не кичился своим происхождением, он говорил, что очень любит Украину, любит Киев, купил здесь квартиру. Он был к украинцам позитивно настроен, я не видел какой-либо разницы в отношении. Я прекратил с ним работать в 2003 году, и после этого я не видел его развития и не знаю, как он дошел до такого. Возможно, человек продался или ФСБ, или просто по госконтрактам, не знаю.

– А «Лента.ру»? Пока это сугубо пропутинское издание. Как оно тогда освещало тему Украины и могли ли вы влиять на редакционную политику?

– Тогда «Лента.ру» было главным оппозиционным изданием России. Это редакция, после разгона запустившая «Медузу». Я работал в «Ленте» по художественной части и на редакционную политику не влиял. В принципе, меня редакционная политика и оппозиционное движение в России не интересовали. Я жил там нелегалом, вел тихую жизнь, зарабатывал деньги. Я жил в России, которая не вела войну с Украиной. В 2014 году после того, как россияне вошли в Крым, я сразу уехал из России.

– Вы прожили в России 12 лет. Как за эти годы менялся российский режим и отношение россиян к украинцам и Украине?

— Власти России постепенно закручивали гайки, они душили оппозицию, душили свободную прессу. Это происходило очень медленно. До 2014 года я не испытывал какого-либо негативного отношения к украинцам. На самом деле там стало ясно, когда произошла рокировка Медведева с Путиным. Я помню этот момент, я иду утром по Стамбулу, открываю новости и вижу, что Медведев не уходит на второй срок, а уступает место Путину. Я понял, что в России больше делать нечего. Однако там было такое количество нефтяных легких денег и их так легко получать, что я на несколько лет еще там завис. И отъезд все откладывал. Но после Крыма я сразу выехал.

— А женились ли вы в России?

– Да.

— Вы сказали, что жили там нелегально, а женились легально. Как вам это удалось?

– Не знаю, как там все сейчас устроено. Когда ты въезжал в Россию, ты получал миграционную карточку. По этой карточке ты мог жить в стране три месяца. Потом снова уезжаешь из России, хоть на час, а потом снова въезжаешь, снова получаешь миграционную карточку и можешь находиться еще 3 месяца. И так можно было поступать бесконечно, и я этим пользовался. Фактически я нарушал разрешенные сроки пребывания, но формально у меня была бумажка. Мы подали заявление в рагс и поженились без проблем.

Дмитрий Гурин Фото: x.com/DmytroGurinMP

Оппозиция в России – это РДК

– В Украине превалирует мнение, что россияне это рабы, которые не способны к протесту. Но как раз в то время, когда вы жили в Москве, там прошли массовые политические протесты на Болотной площади и на проспекте Сахарова. Что вы думаете по этому поводу?

– Ну прошли протесты и что? Россияне проводили какие-то бессмысленные мирные акции, которые уже должны быть не мирными. Все их беззубые мирные протесты завершились установлением диктатуры Путина.

— Участвовали ли вы в протестах?

— Я никогда не участвовал ни в каких политических процессах в России, мне это было не интересно, потому что у меня есть своя страна. Я видел, как Путин постепенно захватывает неограниченную власть, как зачищает все живое, что там есть. Но я считал, что это их проблемы и не считал, что я как-то должен принимать участие в протестах.

– Каково ваше отношение к нынешней российской либеральной оппозиции?

– Это не оппозиция. Она не может изменить ситуацию в России. Эти люди живут за границей, никого не представляют. Оппозиция в России – это «Русский добровольческий корпус» и другие воюющие российские формирования. А оппозиция в виде Кара-Мурзы, Яшина, Ходорковского и других из этой компании ни на что не влияет, не формирует никаких механизмов, изменивших ситуацию в их стране. Поэтому этих людей нельзя считать оппозицией, они никто, а потому и недостойны обсуждения. Смысла вести с ними какие-то разговоры нет, как это делают западные политики.

Русская культура – это культура захватчиков, а «языковые патрули» – «блаж»

– Вы выросли на Донбассе, были русскоязычным. Сейчас все чаще раздаются призывы о необходимости отказываться от языка и культуры оккупанта. Но для людей с востока это тяжело. Они говорят: «Путин и русский язык — не одно и то же», «Пушкин не виноват в том, что Путин развязал войну», «Лев Толстой тоже выступал против войны и против церкви». Что вы скажете на это?

– Я думаю, что этим людям не нужно ничего говорить. Все сказано. Русский язык – это возможность влияния России на население Украины. Я считаю, что должна быть произведена полная дерусификация. Но она не может быть принудительной, учитывая сколько людей говорит по-русски это технически невозможно, вы не можете заставить людей говорить на другом языке, если они не хотят. Однако если мы посмотрим на опыт Грузии или Армении, где была проведена дерусификация в 90-е годы, то там молодое поколение просто перешло с русского языка на родной, они русский никогда не учили в школе, они его не знают и у России там нет инструментов. пропагандистского влияния То же делаем и мы, использование русского языка ограничивается во всех сферах общественной жизни.

– Вы сказали, что это нельзя делать принудительно. Но у нас есть Ивано-Франковск, где местный мэр внедряет «языковые патрули».

– Я просто не знаю, что это. Ходить по городу и делать замечания тем, кто разговаривает на русском? Ну ладно, ходите и делайте. Это столь же законно, как говорить по-русски. Мне эта форма кажется довольно странной. Я не могу ни осудить, ни сказать, что это суперидея. Честно говоря, мне кажется, что это ни на что не повлияет. Между тем здесь нужно понимать, что русский язык в западных регионах воспринимается как язык убийц и захватчиков. И ее действительно там стало больше после того, как туда приехали беженцы с востока, и у местных она вызывает неприятные чувства. Но само общество прекрасно дает обратную связь и регулирует ситуацию. И в этом контексте «языковые патрули» мне кажутся неким «блажьем».

– На мой личный взгляд, отмена русской культуры у нас происходит как-то странно. Ну ладно, мы можем не исполнять музыку Чайковского, мы можем переименовать улицы. Но россияне оставили и памятки материальной культуры. К примеру, русский художник Васнецов расписал Владимирский собор в Киеве, а русский художник Врубель написал фрески в Кирилловской церкви. И это признанные шедевры. Так что нам сейчас зарисовать все это либо снести церкви?

— Кирилловская церковь расписана Врубелем – это важно. Но Врубель – это не русская культура. У него был большой Киевский период и называть его русской культурой неправильно. Это во-первых. Во-вторых, вы правы, в Киеве есть остатки имперской культуры высокого уровня, и мы ими пользуемся. Ну и что?

Смотрите, пришли люди на чужую территорию, построили здесь дома. Если бы они не пришли и их не построили, мы бы построили сами. Но почему мы должны сносить то, что построено при них на нашей земле? Оно наше.

По-моему, русская культура не является какой-то большой культурой. Это крепкая региональная культура, есть несколько нобелиантов, но это не что-то невероятное, что мы должны как-то особенно ценить. К тому же для нас это культура захватчиков, культура империалистическая, культура, которой они пытались растворить украинскую культуру. Ее отмена оправдана. Но сносить ли здания? Зачем?

– Сколько нам нужно времени на полную дерусификацию?

– 20-30 лет. За это время сменится поколение.

Украинское гражданство сейчас не дают никому

— Не так давно Рада приняла закон о предоставлении украинского гражданства иностранцам и лицам без гражданства, воюющим в украинском войске. Это касается и граждан России. Я думаю, это правильно. У вас уже есть какие-то цифры, сколько людей получило гражданство по такой схеме?

– Нет, нет. Там были некоторые процедуры, которые эти люди не могли пройти. Они не могли технически и физически получить бумаги из России, в них часто были просрочены паспорта, что делало невозможным получение ими украинского гражданства. И мы изменили процедуры так, чтобы они могли получить гражданство.

– Я знаю, что для других граждан России, которые хотели бы получить украинский паспорт, пока это невозможно. Эта функция стоит на паузе.

– Сейчас вообще гражданство не дают никому.

– Ваша жена тоже остается гражданкой РФ?

– Да. Ждем получения гражданства Украины на общих основаниях. Она в той же ситуации. Она не может получить бумаги из РФ. Поэтому ждем законодательные изменения.

Дмитрий Разумков – это Юлия Тимошенко в штанах

— Вы входите во фракцию «Слуг народа», но присоединились к межфракционному объединению депутатов «Умная политика» во главе с эксспикером Дмитрием Разумковым …

– Уже нет. Я в начале войны оттуда вышел.

– Не знал. Тогда спрошу, почему вы сначала вошли в «Умную политику», а потом вышли?

– Я вошел потому, что считал неправильным, как сменили спикера. Это было не очень хорошо. Я решил, что посмотрю, как будет при альтернативном развитии событий и при этом никогда не выходил из фракции. Я посмотрел на Дмитрия Разумкова и мне не понравилось то, что я увидел. Мне не понравилась его позиция почти по всем вопросам. Я гораздо более либерален. Я считаю, что Дмитрий Разумков – это Юлия Тимошенко в штанах. Он абсолютный популист. Я теперь совсем по-другому смотрю на то, что его сменили на посту спикера. Я не поддерживаю то, что делает «Умная политика», потому и вышел из этого объединения в начале войны. Считаю, что нет никакого смысла там находиться и гораздо важнее быть в команде президентской партии.

Я не могу оценить, как сильно устал Зеленский

– Выборами уже запахло?

– Мне пока не пахнет. У нас есть прямая норма Конституции, где указано, что действующий парламент сохраняет свою легитимность до выборов нового после завершения военного или чрезвычайного положения. У нас правовое государство. Вот когда будет завершено военное положение, тогда и будут проведены парламентские выборы. Что касается президентских, то такой нормы нет. Но я не вижу сейчас со стороны властей особого желания проводить президентские выборы. В обществе сейчас это воспринимается очень отрицательно.

Если провести президентские выборы сейчас, то у них победу одержит Зеленский. Это то, что я вижу по электоральной картине. И зачем тогда тратить средства во время войны и проводить столь сложный организационный процесс? А провести выборы во время войны действительно сложно. Возникает куча проблем.

– На предстоящие парламентские выборы партии будут привлекать ветеранов. Кто-то из них вернется из ПТСР, кто-то с контузией. Как мне кажется, не все находившиеся на фронте смогут качественно выполнять свои обязанности. Что вы по этому поводу думаете?

– Конечно, партии будут привлекать военных. Но медицинские вопросы должны решаться в другом контексте. Если человек с ПТСР, то государство должно его вылечить, последствия контузии так же. Между тем, медицинские состояния не препятствуют идти в политику и это мы точно не будем рассматривать как какую-то причину, чтобы не допустить таких людей к выборам или к власти. Однако быть ветераном недостаточно для того, чтобы быть политиком. К примеру, возглавлять Министерство ветеранов. У нас уже такой опыт был с Лапутиной, он оказался неудачным. Действительно, нам нужны люди, которые будут качественно работать народными депутатами, и ветераны они или нет — это дело отдельное.

– Нужно ли Зеленскому идти на второй срок? Он говорил, что ограничится одним.

– Это у него спросите. Я не знаю о его планах. Могу сказать, что вокруг себя в парламенте я вижу очень много уставших людей. За 5 лет эта работа с этим уровнем стресса очень утомительна. Конечно, в такой ситуации ты каждый раз думаешь о бойце, который лежит в окопе, ночью под дождем, вокруг него летают вражеские дроны, бьет арта. Он точно более утомлен нас. И ты продолжаешь работать. Я не могу оценить, как сильно устал Зеленский, потому что я не представляю его уровень стресса. Думаю, как у каждого живого человека на его месте у него есть чисто жизненные сомнения, хочет ли он дальше быть президентом. Но какое решение он примет, знает только он. Конституционное право баллотироваться на второй срок у него есть.

– Какова, по вашему мнению, судьба «Слуги народа» на следующих выборах?

— Во-первых, в списки не попадут люди, негативно оцениваемые электоратом. Партия очистится. Я думаю, что у «Слуга» есть все шансы набрать 150 голосов. Большинства уже не будет, как и ни в одной другой партии.

Дмитрий Гурин Фото: x.com/DmytroGurinMP

Людям кажется, что всем руководит глава Офиса президента

– Вы уже упомянули о Лапутине. Но у нас были и другие министры, к которым у общества возникало множество вопросов. Отдельные министерства долгое время работали вообще без руководителей. Как лично вы оцениваете кадровую политику президента?

— Хочу отметить, что кадровая политика – она не президента, она общая. В назначении министров принимают участие и парламент, и Кабмин, и офис президента. На мой взгляд, сейчас нормальная кадровая политика. Есть удачные назначения, назначения, которые оказываются не очень удачными. Понимаете, кадровая политика – это процесс. Если мы видим, что человек не отвечает своей позиции, заменяем. Это нормально.

– В украинском обществе превалирует убеждение, что всей кадровой политикой власти руководит Андрей Ермак. Это правда?

– Смотрите, буквально несколько недель назад у нас в парламенте провалился ряд отставок министров. Поэтому говорить, что Рада не участвует в кадровой политике наивно. Если бы парламент не участвовал в кадровой политике, то увольнения министров не проваливались бы. У каждого есть своя роль, у Офиса президента, у парламента, у правительства. У нас скоординированная политика между Офисом, монобольшинством и правительством и людям кажется, что всем руководит руководитель Офиса. Но если кто-то говорит, что таким сложным механизмом, как государство может управлять один человек, это говорит сугубо о его умственных способностях.

То, что сейчас центр координации политики находится в Офисе – логично, идет война и президент исполняет не только роль президента, но и верховного главнокомандующего. Поэтому ожидаемо, что центр принятия решений во время войны будет тяготеть к Офису президента. Говорить, что все остальные не участвуют в этом не корректно.

Кличко – профнепригодный мэр

— Вы как-то написали в соцсетях: «У людей, топящих за Кличко, нет чувства собственного достоинства». Чем вам не нравится киевский мэр?

— Виталий Кличко – профнепригодный мэр. Посмотрите, какое развитие в Виннице за 10 лет, во Львове сравните с Киевом. Какая здесь ситуация с транспортом, с коммуникациями, с мостами? Я не понимаю, почему это нужно объяснять, неужели у людей нет глаз?

— По просьбе киевлян, например, ларьки в Киеве почистили.

— О, это невероятное достижение господина Кличко — за 10 лет почистил часть ларьков в городе, бюджет которого в пересчете на жителей в 4 раза больше, чем в других городах Украины.

– Виталий Владимирович провел благоустройство парков, построил новые развязки, отремонтировал мосты.

– Слушайте, если вам достаточно того уровня комфорта, который Кличко создал за 10 лет, то я вам сочувствую.

– Мне, например, не нравится застройка исторического центра города бетонно-стеклянными высотками.

– И это личная ответственность Кличко. Он принимает личные решения по каждому проекту и по каждому снесенному историческому зданию. Поэтому, когда у нас массово выехавшие в Европу киевляне вернутся домой и поймут происходящее с Киевом, то у Кличко больше не будет шансов. Главное, чтобы ему сформировалась нормальная альтернатива.

Коррупция у нас совсем не такого уровня, как считается

– Кстати, как нам вернуть людей из-за границы?

– Они вернутся, когда увидят экономические возможности Украины, когда начнутся процессы восстановления государства. У нас будет много денег, которые будут вкладываться в восстановление инфраструктуры и экономики в целом, и люди начнут возвращаться.

— Ваша специальность консультант по общественным коммуникациям и проектам развития территорий. Какими, по вашему мнению, должны быть после войны территории Украины?

– Это будет зависеть от того, какой будет ситуация и конъюнктура на мировых рынках. К примеру, не нужно восстанавливать ТЭЦ, нужно сделать «зеленый» переход, восстанавливать энергетику совершенно другими методами, распределенными маленькими электростанциями, солнечными, ветровыми. И так же по всем направлениям должно быть принято решение, восстанавливаем ли мы Каховскую ГЭС или нет, восстанавливаем ли мы «Азовсталь» в старом режиме или делаем новую эффективную и экологическую металлургию. На все эти вопросы придется найти ответы и решения в зависимости от них и перестраивать страну.

– А что делать с коррупцией? Уйдут же большие деньги.

— Разговоры о том, что у нас большой уровень коррупции, раздуваются намеренно. Неужели в восточной Европе нет коррупции? Она есть. Я на эту проблему посмотрел изнутри государственного аппарата, работая в Министерстве здравоохранения, а затем депутатом, и скажу, что история о коррупции сильно раздута. Коррупция у нас совсем не такого макабричного уровня, как считается. Она сейчас очень сократилась по сравнению со временем Януковича. Это небо и земля. Просто коррупционные случаи стали видны, поскольку построена антикоррупционная инфраструктура. Антикоррупционные органы, прозрачные закупки работают и всем стало казаться, что коррупции стало больше просто потому, что ее случаи стали видны.

Надо легализовать однополые союзы как можно скорее

— Большинство украинцев выступает за вступление в ЕС, но вместе с тем определенное количество населения остается консервативным. Например, многие украинцы негативно относятся к однополым союзам. Как вы думаете, можно ли это изменить? Сможет ли Украина отойти от таких форм дискриминации?

– Более половины украинцев поддерживают или не против однополых союзов. Я считаю, что нужно легализовать однополые союзы как можно скорее. Это приведет к тому, что эти семьи будут иметь правовую защиту. Но для этого нужно убедить парламент. Закон 9103 о легализации однополых союзов застрял в профильном комитете, комитет оказался гомофобным. Ситуация пока такова.

– В России активно работает пропаганда в СМИ. У нас третий год проходит марафон «Единые новости». Не считаете ли вы его пропагандой и нужна ли нам пропаганда?

– Отвечу так. Полагать, что во время войны не будет военной цензуры, наивно.

Ожидаю развала России

— Чем, по вашему мнению, должна завершиться война?

– развалом России и, как итог, победой Украины с выходом на границы 1991 года. Я этого ожидаю. И все предпосылки для этого есть.

– А Запад этого не хочет и боится, что в таком случае расползется ядерное оружие, начнутся конфликты между бывшими российскими регионами.

— Запад боялся и развала Советского Союза по тем же причинам. Но это вышло. И я не вижу причин, почему эта ситуация не может повториться.