В последнее время на слуху скандалы с увольнениями в «Нафтогазе»: сначала его главы Андрея Коболева, а затем и набсовета компании. Это вызвало немало дискуссий в информационном поле. Как работает система набсоветов на Западе, и почему критикуют соответствующую структуру госмонополиста – разбирался «Апостроф».

После того, как 28 апреля на заседании общего собрания акционеров компании НАК «Нафтогаз Украины» Кабинет министров уволил Андрея Коболева с должности главы правления госмонополиста «в связи с неудовлетворительной работой и убытками», началась череда событий, актуализировавшая дискуссию о роли набсоветов в госкомпаниях, одной из крупнейших из которых, собственно, является «Нафтогаз».

Стоит отметить, что, уволив Коболева, Кабмин своим распоряжением от 28 апреля досрочно прекратил полномочия независимых членов наблюдательного совета Нафтогаза Бруно Лескуа, Людо Ван дер Хейдена, Клэр Споттисвуд, а также представителей государства в наблюдательном совете — Натальи Бойко, Юлии Ковалив и Роберта Бенша. Согласно решению правительства, с 30 апреля их восстановили в должностях, но не более чем на шесть месяцев. После этого все члены набсовета, собравшись на его внеочередное заседание, подали заявления о досрочном прекращении своих полномочий. После случившегося послы стран G7 призвали правительство Украины быстро решить вопрос по управлению НАК и достичь какого-то согласованного решения по наблюдательному совету компании. В результате, 5 из 6 членов набсовета госкомпании согласились принять предложение Кабмина и подписать контракты работ сроком еще на один год, но отношения между новым главой нефтегазового монополиста Юрием Витренко и набсоветом остаются довольно натянутыми. Почему же в украинских условиях очередное благое начинание — набсоветы при крупных государственных компаниях — «споткнулось»?

Почему корпоративная реформа — это хорошо

Еще в 2015 году в Украине началась реформа корпоративного управления, напоминает «Апострофу» эксперт Dragon Сapital Сергей Фурса. Он отмечает, что главной проблемой госкомпаний в Украине всегда была концентрация коррупционных рисков, идущих от политиков, которые стремятся контролировать госкомпании. Набсоветы же создаются, чтобы существовала прослойка между акционером – правительством и госкомпаниями. В идеале Кабмин формирует стратегию, а набсовет ее реализует, просеивая через себя, как через сито, все коррупционные моменты.

Эксперт Алексей Кущ отмечает, что основой системы набсоветов на Западе являются независимые директора. Эта должность существует как в частном бизнесе, так и в государственном, если госпредприятие было корпоратизировано и часть акций продано на рынке ценных бумаг.

«Смысл независимых директоров набсоветов заключался в том, чтобы защищать интересы миноритарных акционеров. То есть, когда есть один мажоритарный собственник, например, государство или один крупный владелец компании, и он владеет, например, 50% + 1 акций, а есть миноритарий, который владеет, например, 15-20%. Получается, что миноритарии имеют пакет акций, но практически никак не могут влиять на политику предприятия. Для того, чтобы создать рычаги влияния, была придумана модель, когда миноритарии могут провести своих представителей в виде независимых директоров в набсовет. Получается, функция директоров – это защита интересов миноритарных акционеров в компаниях, где есть один крупный собственник и небольшой пакет миноритарных владельцев», — говорит Кущ.

Алексей Кущ: «Функция директоров – это защита интересов миноритарных акционеров»Фото: Getty images

В свою очередь, политический эксперт Алексей Буряченко называет переход на корпоративное управление абсолютно современным трендом, который улучшает управление, минимизируя коррупционные риски и делая принятия решений руководства более эффективным.

«Набсоветы в большинства развитых стран формируются именно из профессионалов в своей области. Они обычно являются абсолютными авторитетами в своей области и готовы помочь или государственной корпорации, или государственном монополисту в нашем случае, абсолютно на бесплатной основе в виде меценатства — так происходит в развитых странах», — говорит Буряченко.

Впрочем, отмечают оппоненты, на практике этот «безоплатный» подход может дорого стоить государству. Тем более, что в «Нафтогазе» как раз члены набсовета получали немалые заработные платы. И это далеко не единственный нюанс, вызывающий сомнения в целесообразности существования подобной системы управления в нынешнем виде.

Набсовет монополиста по-украински

Как это часто бывает в украинских условиях, западные практики и модели не приживаются или действуют не так, как это предполагается при их создании. Такая судьба постигла и многострадальный набсовет «Нафтогаза», отмечают эксперты.

Дело в том, что в структуре «Нафтогазе» нет никаких миноритарных акционеров. Соответственно, когда единственный собственник — государство, механизм независимых директоров превращается в непонятную и лишнюю надстройку: нет владельцев акций, интересы которых этот механизм призван защищать.

«В случае с «Нафтогазом» неформальными миноритариями являются внешние центры управления, которые хотят реализовывать свои интересы при определении путей развития компании, трансформируя ее политику», — говорит Кущ.

По его мнению, в «Нафтогазе» могут быть реализованы только две основные стратегии: продуцирование социального блага в виде недорогого газа собственной добычи и производные блага в виде низких коммунальных тарифов. Либо — если применяется рыночная цена на газ — создается резервный фонд, в котором аккумулируется вся прибыль, которую компания зарабатывает на рынке и распределяет между всеми акционерами, то есть гражданами страны. Такая модель действует в Норвегии, где таким образом в «кубышку» — резервный фонд — сложили более 1 триллиона долларов.

А у нас действует абсолютно гибридная модель. Из устава монополиста убрали фразу о том, что его задача — выполнять социально значимую функцию в виде обеспечения населения дешевым газом и доступными тарифами. Однако у нас нет и резервного фонда, в который шла бы прибыль. Вместо этого она «растворяется» в бюджете.

Важная деталь: набсовет контролирует правление, а правление выплачивает зарплату набсовету — то есть, имеем круговую поруку. При этом, по словам Куща, набсовет демонстрировал инертность во время решения ключевых вопросов.

Фото: УНИАН

«Его функции не проявились при ряде знаковых событий: к примеру, при провале программы добычи газа «20/20», на который было потрачено 40 млрд гривен (программа по увеличению добычи украинского газа до 20 миллиардов до конца 2020 года, — «Апостроф»), а добыча не только не увеличилась, а даже немного сократилась. Позиции набсовета в данном вопросе нет никакой. Кроме того, более 2 млрд кубов газа за 2016-17 года были фактически утеряны, половина сожгли в «факелах», а суммарная стоимость потерь — почти 1 млрд долларов. Позиции наблюдательного совета тут тоже нет. Наконец, третий момент — анбандлинг. Украина имела шанс создать свой газовый восточный хаб и экономическими инструментами победить «Северный поток-2″. Но для этого нужно было качественно провести модель анбандлинга, а у нас не полный анбандлинг, и не анбандлинг в виде системного оператора, то есть какая-то гибридная третья форма. Позиции набсовета по поводу гибридного анбандлинга, по которому были сорваны все сроки, тоже нет», — отметил экономист.

Есть ли выход из тупика?

Алексей Буряченко считает, что выход из ситуации с конфликтом между набсоветом «Нафтогаза» и его новым руководителем, и в целом решение проблемы эффективности набсовета лежит в трех ключевых моментах.

Во-первых, для того, чтобы не ломать систему полностью, нужно перезагрузить наблюдательный совет, где будут присутствовать две трети граждан Украины. Иначе следует говорить о внешнем управлении НАКом.

Во-вторых, члены наблюдательных советов должны быть абсолютными авторитетами в области: это могут быть ученые, практики, но все они должны пройти широкое обсуждение в обществе, потому что это государственная корпорация.

В-третьих, очень важно, чтобы в экспертную комиссию, которая определяет, кто заслуживает быть членом наблюдательных советов, также входили достойные люди именно из отрасли, минимизируя политическую составляющую.

Впрочем, данный сценарий в украинских условиях, когда политическими являются чуть ли не все назначения в топ-менеджмент госструктур, представляется весьма маловероятным, а главное – его не поддержат наши западные партнеры, которые видят только одну проблему в госкорпорациях – повсеместную коррупцию…