На территории оккупированной Луганской области российские войска строят оборонительные укрепления в ожидании наступления украинских войск. Рашисты свозят большое количество войск и техники на самые горячие направления, бросают на убой мобилизованных, чтобы истощить силы украинских защитников. Но все это не мешает ВСУ постепенно продвигаться вперед и освобождать оккупированные города и села. Хотя ожидать молниеносного наступления наших сил, как это было на Харьковщине, все же не стоит.

Когда будут освобождены Сватово и Кременная? Как скоро украинские военные выйдут на границы 24 февраля 2022 года и что будет дальше? Помогут ли оккупантам оборонительные сооружения и какую тактику используют русские в боях против ВСУ? В целом о ситуации в Луганской области — в эфире Апостроф TV рассказал председатель Луганской ОВА СЕРГЕЙ ГАЙДАЙ.

– Недавно вы говорили, что оккупантам придется попрощаться со Сватово и Кременной, какая там сейчас ситуация?

– Ситуация в Луганской области кардинально отличается по двум направлениям. Если брать Донецкое направление, знаменитый населенный пункт Белогоровка, то там ВСУ держат оборону. Ежедневно они отражают огромное количество атак со стороны российских войск, их постоянно обстреливают из всей ствольной артиллерии, также работает вражеская авиация. Но населенный пункт держат.

Читайте: Россияне воюют на своем максимуме, у них снарядный голод — капитан ВСУ

Что касается направления со стороны Харьковской области, как раз Сватово-Кременная, то там у наших защитников позиции гораздо лучше, мы понемногу продвигаемся вперед. Единственное, что россияне успели туда подтянуть большое количество техники и личного состава. Там свежемобилизованные, зеки, кадыровцы, регулярные войска и боевые части тех десантников, которые переброшены с Херсонского направления.

Поэтому продвижение очень тяжелое, не надо ждать какой-то стремительной операции как в Харькове, потому что эффекта неожиданности уже нет. Но я уверен, что в ближайшее время Генштаб порадует нас хорошими новостями.

– То есть эта зима будет ключевой в решении вопроса освобождения территорий на Луганском направлении?

– Я думаю, что да. Надеюсь, что в конце зимы наши войска смогут выйти как минимум на границы 24 февраля 2022 года. А дальше мы не планируем останавливаться, потому что нужно освобождать все территории, которые сейчас временно оккупированы.

– Россияне сейчас активно строят оборонительные сооружения в районе Старобельска и там сосредоточили наиболее боеспособные подразделения рф. Мы знаем, что сейчас в бой бросают мобилизованных, есть более обученные зеки и кадыровцы. А что это за боеспособные подразделения?

– Эти подразделения как раз из числа тех десантников, которых перебросили с Херсонщины. Это действительно хорошо подготовленные кадровые войска. На мой взгляд, это уже последние боеспособные подразделения, которые были в Украине с 24 февраля. Остальные уже разбиты ВСУ.

Да, вторая линия обороны вокруг Старобельска строится. И поэтому оккупанты сейчас бросают огромные силы новомобилизованных и зеков на линию фронта между Сватово и Кременной, чтобы просто истощить наши войска и встречать нас свежими боевыми подразделениями уже в Старобельске.

– Как и в Старобельске, россияне расставляют так называемые «зубы дракона» и в Белгородской, и в Курской областях. Но уже мы видим, что эти укрепления просто разваливаются. Это они просто показывают, что готовятся к обороне, или эти укрепления действительно помогут?

– Могу сказать, что россия погибнет в результате собственной коррупции. Мы будем еще долго благодарить того самого шойгу, который тратил средства из бюджета на свои собственные дома и яхты, а не на модернизацию армии. Это нам стало на руку и посодействовало тому, что боеспособность русской армии намного хуже, чем они рассказывали всему миру.

Что касается «зубов дракона», то они не представляют никакой серьезной проблемы. Но там не только эти кубы стоят, там еще есть противотанковые окопы, есть целые подземные сообщения в лесополосах для солдат и они очень опасны. Потому что любая лесополоса – это небольшой укрепрайон, где могут находиться несколько десятков солдат. Если они хорошо подготовлены, то представляют смертельную опасность. Плюс они минируют все: трассы, мосты, здания, подъезды, леса, съезды с дорог. Враг хорошо подготовился.

Здесь не следует ожидать, что это будет какая-то спринтерская дистанция для наших защитников. Каждый метр Луганщины освобождается очень тяжело и большой ценой. Если сравнивать со спортивными состязаниями, то здесь будет не спринт, не марафон, здесь нужно готовиться к ironman – это топ по тяжести прохождения определенных оборонительных сооружений. И не надо забывать, что сейчас мы говорим о Сватово, потом Старобельске, а дальше нас еще с 2014 года ждет линия разграничения, которая так же очень хорошо укреплена.

— Спикер Восточной группировки войск Сергей Череватый говорит, что сейчас много гибнет оккупантов, потому что их бросают как пушечное мясо, тем самым они берегут технику.

– Да, они пытаются мобилизованными просто истощить наши войска. С ними не считаются, их бросают десятками, даже сотнями ежедневно. Какая тактика у россиян? Сначала идет несколькочасовой артиллерийский обстрел наших позиций, затем туда отправляется подразделение из 20-30 мобилизованных, которых убивают наши защитники. Таким образом оккупанты выясняют, что наши ребята не пострадали и не покинули позиции, и снова идет артиллерийский обстрел, а затем снова шлют мобилизованных. И так по кругу ежедневно происходит.

– А технику они берегут для наступления?

– Технику они иногда используют, потому что некоторые атаки сопровождаются, например, танком и двумя БТРами или двумя танками. Какого-то огромного контрнаступления пока не было, основные боевые действия ведутся на Бахмутском направлении, но мы наблюдали огромное скопление техники, там сотни единиц, и личного состава – до двух тысяч человек, как раз на Сватовском направлении.

– На оккупированных территориях Луганщины сейчас принудительно выписывают из больниц людей, а их места занимают раненые оккупанты. Что вам известно?

– У них огромная проблема с ранеными, потому что их просто негде размещать, нет возможности оказать профессиональную медицинскую помощь. Но они сами виноваты, потому что они из этих больниц украли современное оборудование и увезли его в Луганск. А пока они довезут тяжелораненых в Луганск, половина из них умрет по дороге.

И они сейчас не только выгоняют больных из больниц, они забирают врачей и стягивают их на линию фронта в местные больницы или военные мобильные госпитали.

– Генштаб сообщал, что на оккупированных территориях Луганской области продолжается процесс принудительного переселения местных жителей в Луганск. Вам что-нибудь известно об этом?

– Это происходит уже давно и совершенно неорганизованно. Людей просто выгоняют из их домов. Сейчас почти все дома на линии фронта – от Сватово до Кременной – заняты боевиками. Там есть и мобилизованные, и зеки и все остальные. Однако кадыровцы никогда не воюют на линии фронта, поэтому они больше в тылу выбирают себе самые лучшие гостиницы и санатории, они же не могут жить в какой-нибудь заброшенной хате.

Местных отправляют в Луганск, и таким образом они еще пытаются делать живой щит. То есть если будет обстрел Луганска, а возможны и провокации, то они будут на весь мир показывать, что украинские военные обстреляли гражданских в городе.

– Мы знаем, что оккупанты мародерят, и это происходит с самого начала войны. Им еще осталось что воровать?

– В принципе, за то время, пока была оккупирована часть Луганщины с 24 февраля, они там все украли. Зерно, хорошую сельскохозяйственную технику вывезли в россию, мы даже по GPS находили эту технику в Грозном.

Основное все было уже украдено, какие-то процессы еще идут, например, продолжают вывозить оборудование из шахт. И тут они вроде хотят заработать, а с другой стороны, если шахта стоит, шахтерам негде работать и их отправляют воевать.

– Есть информация, что оккупанты пытаются мешать работать нашим партизанам, выключают интернет. Что они еще делают?

– На линии разграничения в принципе плохая ситуация со связью и интернетом. В глубине оккупированной территории связь немного есть, люди даже пишут, звонят, сообщают о перемещении вражеской техники. Еще ставят огромное количество блокпостов, но это больше не для местного населения, а чтобы искать и ловить убегающих с фронта дезертиров.

Плюс они полностью закрывают некоторые города на въезд и выезд.

– Фильтрация там проводится?

– У нас фильтрации по большей части нет, она больше проводится на границе с рф и там уже проблемы могут быть. У нас есть примеры, когда мужчины сидели в подвалах несколько месяцев. Это люди, не имеющие никакого отношения к ВСУ и какой-либо военной организации или структуре, просто местных жителей держали в подвалах, потому что оккупантам что-то не понравилось, например, увиденное в телефоне.

Мужчин не очень выпускают, но за немаленькие деньги готовы пропустить. Кстати, это так же хороший показатель, потому что если начали выпускать за деньги, то оккупанты четко понимают, что лучше немного заработать сейчас, чем потом остаться не с чем.

– Было сообщение, что СБУ задержали священника УПЦ МП за то, что передавал оккупантам информацию о позициях наших Вооруженных сил, также появлялась информация и о других местных жителях, работавших на врага. Много ли коллаборантов на оккупированных территориях?

– К сожалению, среди священников МП это не единичные случаи. Они идут на сотрудничество с оккупантами сразу, и даже пока еще не были оккупированы территории Луганщины, находили у священнослужителей в телефонах карты с расположением наших позиций, блокпостов, количеством находящихся там военнослужащих.

Но сказать, что Луганщина там полностью пророссийская – нельзя. Так как после 24 февраля несколько наших общин выходили на абсолютно мирные митинги, тысячи людей выходили, протестуя против оккупации. Они выходили бы и дальше, но в Белокуракино по людям начали стрелять, несколько человек ранили и они уже просто боялись выходить.

– А какая ситуация на деоккупированных территориях Луганщины с коллаборантами?

– Так же проводятся необходимые стабилизационные действия, находили предателей, их не так уж много, но они есть. Но основная часть людей уехала. Вот, например, в Северодонецке до 24 февраля проживало 120 тысяч человек, а сейчас не больше 10 тысяч. Вот 110 тысяч человек – это те, кто не захотел жить в оккупации.

– Луганск становится по сути логистической базой для оккупантов после освобождения нашими Вооруженными силами Купянска. Город сейчас очень уязвим к обстрелам?

– За последние несколько месяцев украинские артиллеристы ясно показали свою профессиональность и работу с западным оружием. Если мы куда-то и попадаем, то это военные объекты или дома, где находятся вражеские казармы. Нет такого, как у оккупантов, которые просто ковровыми обстрелами накрывают населенные пункты.

Вот взять наши деоккупированные села Невское или Макеевка, туда не то, что кассетами прилетают «Грады» или «Смерчи», туда даже С-300 прилетают, и из-за этого очень много местных гибнет. Наши артиллеристы очень филигранно работают и это даже местные подтверждают.

– Вот мобилизованные, которые занимают дома местных, они пытаются переодеваться в гражданское, чтобы спрятаться и остаться в живых?

– Если там еще есть эта одежда. А на самом деле они готовы сдаваться в плен сразу. Российская пропаганда, конечно, работает очень хорошо. Она им рассказывает о каких-то зверствах со стороны ВСУ, то есть о вещах, которых нет. Даже фсбшники совершали провокации, когда под видом военных шли якобы сдаваться в плен, а на самом деле шли забрасывать наших военных гранатами. Таким образом они создавали определенный негатив среди наших военных, что потом непонятно, а эти люди идут сдаваться в плен или расстрелять нас. Это огромная проблема на сегодняшний день. Но тем не менее, все равно они с удовольствием сдаются в плен, потому что это их единственный шанс выжить.