Объявление мобилизации обрушило фондовый рынок России, хотя все самое худшее на нем уже произошло после вторжения 24 февраля. При этом мобилизация «диванных войск» будет иметь для страны-агрессора куда более серьезные последствия, и еще больше ослабит экономику РФ. О том, как РФ валится в бездну, читайте в материале «Апострофа». Падать уже почти нечему Объявленная Владимиром Путиным мобилизация на несколько дней стала наиболее обсуждаемой темой, причем не только в России, но также в Украине и, пожалуй, во всем мире. И, конечно же, она отразилась на экономических процессах. Фондовый рынок страны-агрессора начал падение еще 20 сентября, когда было анонсировано выступление путина, и распространились слухи о предстоящей мобилизации. А 21 сентября, когда объявление о мобилизации наконец-то вышло в эфир, это падение стало обвальным. В тот день индекс Мосбиржи (IMOEX) снизился более чем на 12% – с 2430 до 2130 пунктов, почти достигнув минимального уровня, зафиксированного 24 февраля (2058). Падение затронуло все российские «голубые фишки», которые до недавнего времени являлись основными активами российской экономики. Среди них — сырьевые компании («Газпром», «Газпромнефть», «Татнефть», «Лукойл», «Норникель», «Северсталь», «Роснефть» и т.п.), банковские структуры («Сбербанк», «ВТБ», «Тиньков банк»), IT-компании (OZON, «Яндекс»). Снижение курсов их акций составило от 3% («Норникель») до 15% (OZON). Упали почти на 9% и акции самой московской биржи. Это падение не выглядит столь уж значительным, если сравнить его с тем, что произошло после начала масштабной агрессии. Год назад – осенью 2021 года, IMOEX колебался в пределах 4000-4200 пунктов, а в феврале 2022 года он обрушился вдвое. После этого, напомним, российская фондовая биржа была закрыта на несколько недель. И потребовалось масштабное государственное вмешательство, чтобы возобновить ее работу в сильно урезанном виде. С этого времени биржевой индекс уже не поднимался выше 2500 пунктов. Поэтому нынешнее падение выглядит относительно небольшим, потому что никуда не делись ни причины, ни результаты предыдущего падения. «Следует понимать, что Россия после 24 февраля превратилась в экономику закрытого типа, — рассказывает «Апострофу» руководитель аналитического департамента Libertex Group Андрей Шевчишин. — Из-за введенных в марте внутренних ограничений и внешних санкций с российского фондового рынка практически исчезли иностранные участники. Так что сегодня на бирже присутствуют только российские участники, торгующие акциями в своем кругу». При этом даже российские брокеры не торгуют на столичной бирже беспрепятственно. «После обвала в марте фондовый рынок в России запускался очень осторожно, с огромными ограничениями по составу участников, — объясняет в разговоре с изданием руководитель аналитического направления сети «АНТС» Илья Несходовский. — То есть сегодня там остались только самые лояльные к Кремлю и проверенные трейдеры, которым разрешили зарабатывать на акциях. Поэтому нынешний обвал говорит о том, что даже приближенные к власти бизнесмены уже теряют веру в перспективу российской экономики. И они теперь будут пытаться выводить средства за границу». Обвал биржевых индексов не является изолированным явлением, которое отражается только на структурах, специализирующихся на фондовом рынке, ведь курс акций является своеобразным «термометром», показания которого свидетельствуют об общем состоянии экономики государства. «Происходящее сейчас падение отражает процессы ослабления экономики, которые будут иметь последствия в будущем — через месяцы, а возможно и годы, — говорит Андрей Шевчишин. — На рынке происходит паника, которая отражается не только на акциях, но и на других ценных бумагах, курсе рубля и т.д. И, если в феврале-марте у России был запас прочности, позволивший несколько смягчить последствия биржевого краха, то сейчас его практически нет». Кстати, об этом красноречиво свидетельствует заявление главы комитета Госдумы РФ по обороне Андрея Картаполова о том, что мобилизованные российские граждане не получат никаких отсрочек по уплате ипотеки и должны будут его погашать «из своей новой получки». Поэтому, по мнению Андрея Шевчишина, вряд ли российское государство станет, как полгода назад, направлять средства на сдерживание нового падения — ответными мерами могут стать лишь какие-то очередные ограничения и запреты, которые, скорее, будут маскировать проблему, чем ее решать. Нулевой резонанс Следует отметить, что российский «мобилизационно-биржевой кризис» прошел практически незамеченным на торговых площадках мира, ведь они уже несколько месяцев назад оборвали все связи с Москвой. Украинская «экономическая» реакция на российскую мобилизацию тоже была достаточно спокойной. Отечественный фондовый рынок с начала полномасштабного вторжения практически не работает. Официальный валютный курс зафиксирован и никак не откликается на текущие события. Так что единственным сколько-нибудь значимым индикатором экономических настроений сейчас является рынок наличных валют. Поскольку часть населения Украины во всех непонятных ситуациях пытается перевести гривны в иностранную валюту, этот рынок, как правило, реагирует на повышенный спрос ростом курсов. Не стал исключением и этот раз. 21 сентября на валютном рынке наблюдалось достаточно заметное повышение курса доллара. Средний курс продажи вырос примерно на 70 копеек – с 41,8 до 42,5 гривны. Некоторые банки на фоне повышенного спроса подняли курсы до 45 гривен за доллар. Фото: Pixabay Однако этот эффект оказался непродолжительным. Семь месяцев войны выработали у украинцев достаточно высокий уровень устойчивости к стрессу, многих из них лишили доходов, которые можно было бы обменивать на доллары. На следующий день ситуация на валютном рынке показала признаки стабилизации. Средний курс продажи доллара 22 сентября вырос всего на 5 копеек – до 42,55 гривны. А банки, которые накануне искусственно завысили курсы, привели их в соответствие с реалиями. Так что максимальный курс продажи на наличном рынке снизился на 1,5 гривны и составил 43,5 гривны за доллар. Кроме того, так совпало, что 22 сентября доллар подорожал почти ко всем валютам мира из-за того, что накануне Федеральная резервная система США повысила ключевую ставку. Больше солдат – меньше работников Влияние мобилизации на экономическую ситуацию страны-агрессора не ограничивается только биржевым кризисом. Она также больно ударит по бюджету, который из-за санкций уже испытывает значительный дефицит. «Мобилизация является исключительно затратной статьей для бюджета, – говорит Андрей Шевчишин. – В первую очередь, она означает изъятие большого количества сотрудников с рабочих мест, что очевидно приведет к сокращению производства, а значит и налогов. Кроме того, новых солдат нужно экипировать, вооружать, наконец, платить им зарплату. Если предположить, что всем 300 тысячам мобилизованных будут платить обещанные 200 тысяч рублей, то только это обойдется российскому бюджету в 60 миллиардов рублей (примерно 1 миллиард долларов) в месяц». Еще одним следствием мобилизации стало массовое бегство за границу потенциальных призывников. Поток людей в страны Средней Азии, Закавказья, Персидского залива, Турции и т.д. резко возрастает. Уже сейчас на пропускных пунктах с государствами, которые еще открыты для россиян, возникли огромные очереди. Те, у кого в паспорте есть шенгенские визы, направляются в страны ЕС – Латвию, Эстонию, Финляндию. Причем в первую очередь среди беглецов — экономически активные люди, имеющие достаточно средств для того, чтобы заплатить необходимые для выезда взятки (а их размер в этой ситуации, несомненно, значительно вырастет) и квалификацию, которая позволит им устроиться и обеспечить себя на новом месте. «Вероятно, новая волна эмиграции повлечет за собой отток за границу около 2 миллионов человек, — говорит Илья Несходовский. — Это будет означать, что они не только перестанут зарабатывать и платить налоги, но и перестанут тратить деньги в России, что будет угнетать отрасли, производящие потребительские товары» . Необходимость снаряжения новых войск также создаст дополнительную нагрузку на экономику. Причем способность значительно увеличить выпуск соответствующей продукции вызывает сомнения. «Просто увеличить государственный заказ российским властям вряд ли удастся, — говорит Несходовский. — Все специализированные предприятия уже работают с максимальной мощностью, и их продукция покрывает лишь около 10% потерь, которые Россия несет на поле боя. А для выпуска сложной техники не хватает многих комплектующих, которые раньше импортировались, а теперь попали под санкции». Для того, чтобы существенно нарастить производство военной продукции, россиянам придется либо создавать новые предприятия, либо переводить на «военные рельсы» имеющиеся гражданские предприятия. Однако это требует достаточно большого времени и значительных инвестиций. «Вряд ли удастся на какой-нибудь СТО наладить ремонт танков, — иронизирует Илья Несходовский. — Для этого нужно специальное оборудование и комплектующие, значительную часть из которых Россия не выпускает и до недавнего времени импортировала из-за границы. Поскольку теперь большинство каналов для такого импорта закрыты, вряд ли стоит ожидать значительного увеличения производственных мощностей российского ВПК”. Поэтому даже если российским властям удастся выполнить задачу по набору «пушечного мяса», которое, по последним данным, может быть доведено до 1 миллиона единиц, им будет очень сложно превратить его в современную боеспособную армию. А тем временем экономическая удавка на горле государства-агрессора затягивается все туже, и уже в следующем году это может привести к тому, что оно не сможет выполнять свои социальные обязательства и полноценно финансировать армию.