Газопровод «Северный поток-2», который Россия построила в обход украинской ГТС, является инструментом газового шантажа в руках президента РФ Владимира Путина. При этом в Европе не наблюдается единства, которое могло бы дать политический и экономический отпор действиям Кремля. Об этом в эфире программы «Розклад Кулініча» на Апостроф TV рассказал российский аналитик нефтегазовой отрасли Михаил КРУТИХИН. – Если говорить о газовом шантаже со стороны Кремля в отношении Европы, насколько эта история поможет России реализовать свои планы в контексте того, что «Северный поток-2» будет запущен и начнет работать так, как этого желают в Кремле? – У меня такое впечатление, что ни «Газпром», ни российское руководство вообще в этом не заинтересованы. Смотрите, в Германии приостановили сертификацию газопровода, потому что необходимо, чтобы компания, владеющая трубой, работала в соответствии с юрисдикцией Германии, то есть по немецким законам. Что остается «Газпрому»? Сформировать новую «дочку», пусть даже стопроцентную, как это было со швейцарской компанией, и привести ее работу в соответствии с немецкими законами. Но прошло два месяца и «Газпром» все еще не сформировал такую компанию. Он не вышел с новой заявкой к регулятору сетевого рынка в Германии, чтобы возобновить процесс сертификации. То есть процесс сертификации тормозит российская сторона, а не немецкая, так парадоксально получается. – В чем цель таких действий? Если они не хотят, то почему? – Когда президент России говорит, что «Северный поток-2» даст дополнительный объем газа, то это, мягко говоря, не соответствует истине, это просто такая формулировка шантажа. Дополнительный объем газа совершенно спокойно мог бы пройти через украинскую, белорусскую или польскую территории. Мощности имеются, и эти маршруты ни разу не подводили по техническим причинам. Все перебои происходили по решению российского политического руководства. Если вам хочется спасать Европу от холода — спасайте. Нет, идет шантаж: «Мы вам дадим дополнительный объем газа», — как будто нет существующих газопроводов. Это не логично с точки зрения торговли газом с европейскими потребителями. Это логично только как обыкновенный политический шантаж: «Мы вас заморозим, вздуем цену, если вы не согласитесь на наши условия работы «Газпрома» с этим маршрутом». Именно на «наши», потому что по условиям Евросоюза «Газпром» работать на «Северном потоке» не хочет, и заявку не хочет подавать. – А Европа проглотит эту историю? Это было бы опрометчиво пойти на такие уступки со стороны Берлина и ЕС. – Я вижу, что в Европе очень серьезные силы настроены на то, чтобы пойти на уступки. Единой Европы нет, мы это много раз видели, когда в попытках ввести серьезные и весомые санкции против российского политического руководства, этого не удавалось сделать. Смех один, а не санкции. И сейчас мы видим, что некоторые страны Европы просто занимают «газпромовскую» позицию, то ли по недосмотру, то ли они не в состоянии причину со следствием связать, то ли это, давайте прямо говорить, коррупция политических деятелей в Европе. «Газпром» серьезно рассчитывает на то, что Европа не займет единую позицию и даже, возможно, пойдет на какой-то компромисс. Но «Газпром» то на компромисс не хочет идти, он хочет, чтобы полностью приняли его условия работы «Северного потока-2». – А для кого запуск газопровода будет инструментом давления на партнеров? Для России или, возможно, для ЕС и США? – Запуск ни для кого не будет никаким давлением, а вот не запуск газопровода — это как раз орудие политическое, это рычаг воздействия России на принятие определенных решений в Европе. Вот говорят в Москве: «Мы способны приостановить поставки по маршруту «Ямал-Европа» или сократить поставки через украинскую территорию, но это наше политическое решение. А вы в Европе, раз согласились с зависимостью от российского газа, так теперь меняйте свою политику и принимайте наши условия». – В Германии как-то велись разговоры о том, что запуск «Северного потока-2» сможет посадить РФ на иглу. Мол, Россия подпишет договора, и сама станет заложником, ведь ей нужно будет качать газ, и таким образом она окажется под давлением. Насколько состоятельна эта позиция? – Я думаю, абсолютно несостоятельная. «Газпром» все-таки политическая организация, не только коммерческая. – А как же желание заработать? – Желание заработать есть, но «Газпром» уже неоднократно наступал на горло этому своему желанию и терял деньги. Вспомните конец 2014 — начало 2015 годов, когда «Газпром» сократил прокачку газа европейским потребителям на 50%. Сократил в разгар зимнего сезона только для того, чтобы наказать европейских трейдеров, которые стали продавать газ Украине. «Газпром» потерял 4,5 млрд долларов только на этом сокращении поставок. То есть «Газпром» по решению Кремля готов стрелять себе в ногу. – Молдавия и Венгрия выиграли от долгосрочных контрактов с «Газпромом»? Абсолютно никак не выиграли. Сейчас долгосрочные контракты «Газпрома» заключаются абсолютно на тех же условиях, что и краткосрочные контракты. – Почему Венгрия и Молдавия тогда попали впросак? – Нет, Венгрия никак не попала впросак, там совершенно нормальные условия. То есть цена газа на ближайшем хабе, там взвешенная цена, которая просчитывается на протяжении недели и месяца, плюс еще небольшая комиссия «Газпрому» за хлопоты, как говорится. Они ничего не проиграли. Венгрия, показав свое благорасположение к России, получила примерно такую же цену, по которой газ сейчас торгуется в Европе. Но кто пострадал? Пострадала Россия и «Газпром». Потому что, если прежде при прокачке газа в Венгрию надо было пройти только по территории Украины, то теперь с Ямальского полуострова надо прокачать газ на юг России, потом через Черное море в Турцию, из Турции в Болгарию, оттуда в Сербию, потом только в Венгрию. Таким образом транспортные издержки «Газпрома» увеличиваются в 4,5 раза. А так как это государственная компания, то издержки покрываются из кармана российского народа. – Насколько велик запас прочности российской нефтегазовой сферы, которая зависима от таких сомнительных экономических моделей поведения? – «Газпром» уже очень много терял на том, что он выполняет политические задачи. Посмотрите, какие сейчас цены на газ, а «Газпром» так и не отправляет дополнительный газ в Европу, он просто теряет на этом деньги. Вы посмотрите сколько денег компания потеряла при строительстве абсолютно ненужных новых газопроводов. Даже без «Северного потока-2» у существующих газопроводов мощность в полтора раза больше, чем Европе нужно. Но «Газпром» вкладывает бешенные деньги в строительство и запуск новых газопроводов, хотя старые трубы волне нормально работают. «Газпром» ведет себя не как коммерческая организация, это скорее механизм перевода денег российских налогоплательщиков в карманы подрядчиков по строительству никому не нужных газопроводов. На этом зарабатывают большие друзья российского президента. А кто еще выигрывает от этого? Никто. – Одна из целей – оставить Украину без транзита? – С самого начала весь замысел «Турецкого» и «Северного» потоков был в том, чтобы в обход Украины замкнуть эти потоки в Австрии и через Украину вообще ничего не качать. Да, это очень дорого, российскому бюджету это обошлось в десятки миллиардов долларов. Но задачей было наказать соседнюю страну. – Как оценивать заявления США и Германии о том, что после 2024 года Украина не останется без транзита? – Мы уже видели подобные заверения, когда в 2019 году Ангела Меркель говорила: «Мне Путин пообещал, что транзит газа через Украину сохранится». Но в то же время она ничего не делала, чтобы посадить «Газпром» за стол переговоров с украинской стороной о новом транзитном соглашении. Могла бы сказать: «Извините, я прекращаю все работы по «Северному потоку-2″, пока вы не сядете за стол и не подпишете новое транзитное соглашение», — вот нормальное поведение сильного политического деятеля в Германии. Вместо этого пришлось вмешаться американскому Конгрессу, который ввел санкции. И сразу же «Газпром» сел за стол с представителями Украины и подписал до 2024 года соглашение о транзите газа на украинских условиях, и даже лучше. Но это не заслуга Меркель, это заслуга американского Конгресса. Давайте посмотрим, как в Германии вообще относятся к этой газовой проблеме. В Германии есть стратегический объект — это подземные хранилища газа, которые являются критическим элементом энергетической безопасности и вообще национальной безопасности страны. Вдруг выясняется, что 20% объема в этих подземных хранилищах, почему-то оказывается в руках «Газпрома» – компании, которая на протяжении многих лет ведет себя как политическая организация, враждебная европейскому рынку. Это что? Недомыслие? Это коррупция? Это предательство национальных интересов Германии, по-другому я никак это назвать не могу. Поэтому ждать от европейцев, что они после каких-то своих заявлений вдруг начнут помогать Украине справиться с энергетическими проблемами — давайте не будем идеалистами. – Генеральный секретарь Социал-демократической партии Германии Кевин Кюнерт, заявил, что вопрос «Северного потока-2» не следует смешивать с политическими и правозащитными спорами с Москвой. Он сказал, что на каком-то этапе должен быть политический и юридический мир. Он вообще возможен в этом случае? – Я не вижу здесь никаких перспектив дойти до какого-то мира. Есть шантаж, есть давление, которое российская сторона пытается оказать на Европу и российский президент тут совершенно откровенен. Мы видим, что Россия не готова идти на компромисс, не готова идти на условия рыночного регулятора Германии, тем более на условия третьего энергетического пакета, антимонопольные правила Евросоюза и так далее. К какому миру можно прийти, если противоположная сторона на компромиссы не согласна? Вот сейчас проходили переговоры НАТО и России, где последняя заявила, что ни на какие компромиссы в своих ультиматумах она не пойдет. – Мы же не можем говорить, что вся политическая элита России работает только на то, чтобы во вред своим финансовым интересам разделить мир? – Тут изначально стоит соотношение политических и шкурных мотивов тех, кто никому не нужные газопроводы строит. То ли они паразитируют на безумных имперских идеях Кремля и подсовывают идею строительства новых газопроводов в обход Украины, чтобы деньги на этом заработать. То ли первичность – это их интересы, а уже потом они подсовывают оправдания под свои шкурные интересы в виде какой-то политической линии, я не знаю. Но результат один – имперская политика она везде, и в подходе к энергетическим проблемам, и в подходе к политическим проблемам, и к «добрососедству» с соседними странами. – Вы следите за тем, что происходит в контексте энергетической ситуации в нашей стране? Какие вы можете дать советы официальному Киеву, людям, которые стоят у руля принятия решений в энергосекторе? – Многие возможности были упущены, на мой взгляд. Была упущена возможность договорится с европейскими инвесторами по вхождению в компанию, которой принадлежат газотранспортные сети Украины. Была возможность интегрировать газотранспортную систему, вместе с подземными хранилищами, в европейскую систему. Потребовать, чтобы отсчет поставок газа из России шел на российско-украинской границе, а не на западной границе Украины. И тогда европейцы отвечали бы за транзит этого газа по украинской территории. Затем были замечательные планы активизации работы на украинских газовых месторождениях, потому что из них еще много чего можно высосать, применяя современные технологии. Такие предложения были от западных компаний, но они почему-то были заторможены и им хода никакого не дали. – Можно было бы раньше по меньшей цене закачать газ в хранилище, чтобы потом его доставать и как-то регулировать вот эти дисбалансы? – Не все так просто, никто не мог предвидеть такого сумасшедшего скачка цен, потому что вызвано это было ситуацией в Азии, в первую очередь, и уже потом Европа догоняла. Затем включился «Газпром», который своим поведением подогнал цены еще выше, потом включились спекулянты на финансовом рынке, которые своими фьючерсными контрактами и игрой вокруг этих контрактов тоже туда добавили. Предвидеть это, и закачать заранее дешевый газ, было бы чрезвычайно трудно. Но такие ошибки совершают не только в Киеве. Когда китайцы заполняли нефтью свои резервные хранилища, они все это делали по очень высокой цене на нефть. Потом спохватились, потому что цена-то упала. – А когда ожидать возможной стабилизации цен? – Очень трудно на этот вопрос ответить. Есть деловые предложения от регуляторов финансовых рынков, в том числе в США и Европе, – ограничить торговлю разными фьючерсами и вот этими финансовыми инструментами, привязанными к реалиям энергетических ресурсов. – Чтобы не подгонять на бумагах цену? – Да, вот эту бумажную цену и ее влияние на реальную торговлю каким-то образом ограничить. Но там такие мощные силы на этих рынках работают. В Америке уже были такие робкие попытки и ничего не получилось. И, я думаю, что Европа движется в сторону американской практики. Вот открыли газовую биржу в Германии — 20% участников биржи это те, кто торгует реальным газом, а 80% – это финансовые организации, это спекулянты. То есть они там и будут в моменты экспирации каких-то фьючерсных контрактов, например, или опционов, выгонять цены вверх или наоборот толкать их вниз, так как им выгодно. Эти 80% крупных участников будут определять цену на фьючерсные контракты. – Чем ЕС мог бы сделать больно РФ в плане энергетики? – Я думаю, через газ повлиять невозможно, потому что очень много европейских стран критически зависит от российских поставок газа. А вот по нефти и нефтепродуктам могли бы быть какие-то инструменты, тем более, российский бюджет больше от нефти зависит, чем от газа. И здесь бы можно было как-то ударить, но это очень сложно. И потом, я в единство ЕС, в плане политического вреда через экономические рычаги, не сильно верю.