Украина арестовала корпоративные права российского пропутинского олигарха Михаила Фридмана в двух десятках компаний, в том числе в компании «Киевстар», который является крупнейшим в стране оператором мобильной связи. «Апостроф» выяснял, как это скажется на отечественном рынке телекоммуникационных услуг, на деятельности самого «Киевстара», а также какой может быть судьба компании в будущем. В Украине арестованы все корпоративные права, принадлежащие подсанкционным российским олигархам Михаилу Фридману, Петру Авену и Андрею Косогову, сообщила пресс-служба СБУ. Речь идет о корпоративных правах россиян в 20 компаниях на общую сумму более 17 миллиардов гривен. Служба безопасности не называет конкретные компании, однако указывает, что они работают в сферах финансов, страхования, производства минеральных вод, мобильной связи и ІТ. «Арест этого имущества не позволит российским собственникам «переписать» его на подставных лиц во избежание дальнейшей передачи активов в доход Украины», — говорится в сообщении СБУ. Наиболее известным активом в Украине, имеющим отношение к Михаилу Фридману и его бизнес-партнерам по группе «Альфа», на сегодня является крупнейший в стране оператор мобильной и электронной связи – компания «Киевстар». Связь (не мобильная) между «Киевстаром» и Фридманом сотоварищи достаточно сложна, но вполне прозрачна. Компания принадлежат нидерландской Veon Holdings B V., которая, в свою очередь, входит в холдинг Veon Ltd. В этом холдинге 47,9% акций принадлежат люксембургской LetterOne, которую контролируют олигархи из группы «Альфа». Фридман прощается с Украиной С арестом корпоративных прав в «Киевстаре» Михаил Фридман теряет контроль над последним своим активом в Украине. Сам олигарх, напомним, находится под международными и украинскими санкциями. В нашей стране ему также сообщено о подозрении по части 3 статьи 110-2 Уголовного кодекса Украины (финансирование действий, совершенных с целью насильственной смены или свержения конституционного строя или захвата государственной власти, изменения границ территории или государственной границы Украины). Читайте також: СБУ оголосила підозру російському олігарху Фрідману: який бізнес він має в Україні В связи с арестом его корпоративных прав в «Киевстаре» возникает закономерный вопрос – как он отразится на компании и ее деятельности (а также других компаниях, которые принадлежат «Киевстару», например, на медицинском сервисе Helsi) — ведь «Киевстар» на сегодня имеет более 24 миллионов абонентов? В самой компании сообщили, что она продолжает работать в обычном режиме, а также подчеркнули, что «подсанкционные лица» (очевидно, имеются в виду Михаил Фридман и его бизнес-партнеры) не являются ее конечными бенефициарами, не влияют на ее деятельность и не получают от нее финансовую или иную выгоду. «В настоящее время ни Veon, ни «Киевстар» не получали никаких официальных сообщений от украинских органов власти и судов. Veon, компания со штаб-квартирой в Амстердаме, которая торгуется на биржах Nasdaq и Euronext в Амстердаме и имеет международную базу инвесторов, остается законным владельцем» «Киевстар». При полной поддержке Veon «Киевстар» продолжает сосредотачиваться на обслуживании 24 миллионов абонентов, осуществляет хозяйственную деятельность в обычном режиме и направляет свои усилия на поддержку украинской экономики», — говорится в пресс-релизе на сайте «Киевстара». В СБУ также заявили, что арест корпоративных прав подсанкционных лиц не влияет на деятельность самих компаний, а также на защиту интересов других акционеров. Впрочем, в ситуации с арестом корпоративных прав есть определенные нюансы, относящиеся к деятельности компании и ее собственности. «Наложение ареста на корпоративные права предусматривает ряд ограничений относительно распоряжения компанией, — сказала «Апострофу» партнер и соруководитель практики уголовного права и защиты бизнеса Arzinger Екатерина Гупало. — На практике в результате ареста владельцы лишаются права отчуждать свои права на третье лицо. Таким образом, в компании сохраняется структура собственности, которая была к моменту ареста». В то же время на текущую деятельность компании такой арест вообще никак не влияет, и она может работать в обычном для себя режиме, добавила юрист. Она также подчеркнула, что наложенный арест касается только акций самого «Киевстара», в то время как на акции компании Veon юрисдикция украинского суда не распространяется. Национализация с нюансами Таким образом, миллионы украинцев, в том числе и те, кто из-за войны оказался за границей, могут вздохнуть с облегчением. По крайней мере, на некоторое время – ведь пока совершенно непонятно, какой будет дальнейшая судьба «Киевстара». Первое, что приходит на ум, – это национализация компании. Тем более, что недавно, в июле 2023 года, был национализирован системно важный «Сенс Банк» (до декабря 2022 года носил название «Альфа-Банк Украина»), который также находился под контролем Михаила Фридмана. «С одной стороны, изымать активы у россиян нужно. С другой, это нужно делать так, чтобы это не вызвало впоследствии юридических проблем, – сказал в разговоре с изданием глава экспертно-аналитического совета Украинского аналитического центра Борис Кушнирук. – Поэтому, если государство решит впоследствии национализировать «Киевстар», нужно будет действовать очень осторожно, чтобы не задеть интересы других владельцев, не находящихся под санкциями». Также, по его словам, нужно будет тщательно разработать юридическую процедуру, ведь вполне возможно, что в дальнейшем нынешние собственники обратятся в суд, и очень бы не хотелось, чтобы Украина в будущем компенсировала им стоимость изъятых активов, да еще и заплатила значительные штрафы. Однако о национализации «Киевстара» в обычном смысле этого слова речь не идет, уверена Екатерина Гупало. По ее словам, в данном случае государство может воспользоваться положениями закона о санкциях. «Там присутствует такой новый вид санкций, как конфискация имущества лиц, на которых наложены санкции за содействие российской вооруженной агрессии, — говорит эксперт. — Однако речь может идти о конфискации имущества только этих лиц. И, если государство подаст соответствующий иск в Высший антикоррупционный суд, оно может потребовать конфискацию только доли, которая принадлежит подсанкционным лицам». Соответственно, по ее словам, прежде чем подавать иск о конфискации, необходимо выделить в компании ту долю, которая принадлежит непосредственно подсанкционным лицам. В то же время, для изъятия долей, которые принадлежат другим акционерам, оснований нет. Она привела в пример конфискацию весной этого года корпоративных прав «друзей Путина» – Аркадия и Игоря Ротенбергов — в киевском торговом центре Ocean Plaza. Поскольку чуть более трети ТЦ принадлежала украинскому бизнесмену Василию Хмельницкому, иск о конфискации был подан только на долю россиян. Государство выходит на связь Однако переход компании под контроль государства порождает целый ряд вопросов. «Сегодня мы видим, что конфискованные предприятия передаются в управление АРМА (Агентство по розыску и менеджменту активов) или другим государственным учреждениям, и это управление превращается, по сути, в дерибан активов, — говорит Борис Кушнирук. — Поэтому государству необходимо позаботиться об обеспечении независимого и качественного корпоративного управления. Тем более что в данном случае речь идет о предприятии, которое имеет стратегическое значение для Украины». По словам министра инфраструктуры Украины в 2016-2019 годах Владимира Омеляна, через «Киевстар» государство сможет влиять на отечественный рынок телекоммуникационных услуг, в частности, на техническую политику компаний связи, которая сегодня приобретает стратегическое значение. «Мы видим, что США и ряд других государств сегодня запрещают использование в мобильных сетях китайского оборудования, считая, что оно может являться инструментом шпионажа за гражданами и государством. Эта проблема существует и у нас, поскольку отечественные операторы также часто используют китайские комплектующие», — сказал он в комментарии «Апострофу». Не исключено, что в будущем «Киевстар» будет выставлен на приватизацию. Но в этот раз никаких россиян среди инвесторов будет не должно. «В этом случае нужно более трезво подойти к подбору инвесторов и позаботиться о том, чтобы стратегическая отрасль не попала снова к потенциально недружественным странам, — говорит Омелян. — После войны мы ожидаем прихода в Украину западного капитала, который может интересоваться подобными объектами. Интерес на Западе к украинской сети связи есть. И покупка украинской компании, уже имеющей развитую сеть, может стать хорошим вариантом». Читайте также: Націоналізація має «Сенс»: що буде далі з колишнім Альфа-банком